В наше время, которое можно не без основания назвать "новым языческим ренессансом", особенно возрастает интерес не только к историческому прошлому европейской цивилизации, но и к знаниям и системе мировосприятия наших далеких предков. Объяснение этому очевидно: научный и материалистический способы познания и описания мира, актуальные для XX века, более не удовлетворяют мыслящего человека. Разумеется, никто в здравом уме не станет призывать к отказу от достижений науки и интеллекта, но нельзя не признать, что исключительная опора только на так называемые "левополушарные" функции мозга, то есть на логическое, линейное, рациональное мышление, приводит к формированию несколько одностороннего типа личности.

Долгие годы наша западная цивилизация отрицала значение и важность иррационального элемента сознания, спектр действия которого чрезвычайно широк - от религиозных переживаний, до вдохновенных актов художественного творчества, от доверия собственной интуиции без попыток объяснения, откуда берется это внезапно возникающее "безмолвное знание", до получивших широкую популярность психотерапевтических и эзотерических практик направленных на работу с архетипами, на освобождение эмоций, на то, чтобы "стать самим собой".

Уже более столетия продолжаются попытки вернуть "дионисийский аспект" в палитру восприятия европейца - гармония не терпит однобокости. С ними связаны и возрождение скандинавского язычества в Германии в начале XX века, и новый подход к познанию человеческой психики через постулирование самой категории бессознательного и анализ его содержимого и влияния на сознательное. Не всегда эти попытки были методологически релевантны, как например, в музыкальной культуре конца XIX начала XX века. Знаменитое обращение к сумеречным невербальным образам, к легендам и фантазиям на тему глубокой старины в творчестве композиторов той эпохи, выразившееся в сложном, вводящем в легкий транс, переполненном образами музыкальном "потоке сознания", являлось результатом сугубо рационального, математически выверенного калькулятивного подхода к построению структуры произведения.

Примерно в то же время в исторической науке оформилась и нашла своих последователей тенденция изучения так называемой несобытийной истории, то есть исследования материальной и духовной культуры, быта, искусства, мировосприятия и мировоззрения людей прошлого вместо истории войн, королей и правительств. Новый подход базировался на осознании относительности исторического познания вследствие невозможности для историков новейшего времени проникнуть во внутренний мир современников и участников исторических событий и понять их побудительные мотивы, априорно полагая, что их картина мира значительно отличалась от нашей.

Во второй половине XX века движение New Age охватило не только художественную культуру, но и сферу духовных исканий Западного мира. Литература фэнтези (ненаучная фантастика), подъем популярности этнической и a-la этнической музыки, возникновение новых психотерапевтических техник, ориентированных на работу с архетипами, с образами богов и богинь, паттернами сказки и легенды в человеческом бессознательном, массовое обращение к экзотическим верованиям - от великих религий Востока до шаманизма североамериканских индейцев, и от вуду до попыток возрождения европейского язычества обозначили новую культурную тенденцию. Сочетание христианской этики (вернее, формы, в которой она традиционно преподносилась) с приматом науки и интеллекта потеряло свою актуальность в качестве общепринятой системы описания мира. А в поисках "истинных ценностей" вполне логично было обратиться, во-первых, к опыту предшествовавший поколений, поскольку ориентир на авторитет старших вошел в плоть и кровь патриархальной цивилизации, и к магическому восприятию реальности, во-вторых.

В этих условиях естественным оказалось появление огромного количества литературы по эзотерике, как серьезных исторических исследований, так и учебников по магии для домохозяек. К сожалению, большинство этих книг имеют существенные потребительские недостатки. С формальной точки зрения они зачастую написаны плохим литературным языком, нелогично структурированы и оформлены в стиле "Книги о вкусной и здоровой пище" или работ Дейла Карнеги, обещающих немедленное решение всех проблем принципиально новыми методами. С содержательной - авторы нередко пытаются выдать личный опыт за руководство к действию для широкого круга пользователей, что, по меньшей мере, самонадеянно; либо уверенно оперируют историческими, филологическими и другие узко специальными данными, отнюдь не являясь профессионалами в этих областях.

На этом фоне книга Галины Борисовны Бедненко "Руническая магия" представляет собой счастливое исключение.

Необходимо отметить чуть ли не единственный недостаток издания (за который, впрочем, автор ответственности не несет). Обложка книги достойна гораздо лучшего оформления. Кроме того, автор монографии достоин указания его имени на обложке и титульном листе - данное упущение со стороны издательства следует признать просто неэтичным.

Прежде всего хотелось бы сказать об одном из главных достоинств книги. Ее автор - профессиональный историк. Об этом говорят не только анализ истории возникновения и особенностей бытования скандинавских рун Старшего Футарка и дочерних рунических систем, и достаточно обширный (в рамках формата pocket-book) справочный и библиографический аппарат, но также и сам авторский подход к подаче данных. Галина Бедненко опирается не только на традицию, но и на собственный экспериментально-практический опыт и анализирует методы других специалистов. Зачастую авторы книг, предметом которых являются эзотерические, ритуальные и гадательные практики, грешат чересчур самоуверенным изложением методов и поспешно полученных результатов. В отличие от них автор "Рунической магии" оперирует понятиями индивидуального опыта, дифференцированного подхода и постепенной тренировки необходимых навыков и умений.

Во вступительной части книги автор излагает основы своего метода - знаковая система (которой являются руны), как язык общения с личным и коллективным бессознательным, и индивидуальность восприятия значений рун, основанного, тем не менее, на традиционных трактовках.

Вторая теоретическая часть посвящена истории рунического письма, обзору самих рун Старшего Футарка, методам их анализа и вариантам расположения внутри системы, корреляции с другими отраслями магии - астрологией, картами Таро и т.д. Дана подробная трактовка значений рун в порядке их расположения по аттам (группам), не только в их прямом положении, но и в перевернутом и в зеркальном, что является нововведением. На протяжении целой главы автор полемизирует с другим специалистами в данной отрасли, весьма доказательно аргументируя свою точку зрения и пользуясь инструментарием историка и исследователя. Однако самое интересное здесь, конечно, - авторский метод раскладывания рун на стихийные элементы в целях более емкой и полной их трактовки, причем для каждой руны приводятся несколько структурных вариантов. Автор оговаривает новизну и спорность приема, но настолько просто и убедительно разъясняет его суть и содержание, что с ней трудно не согласиться.

Следовало бы отметить, что везде, где Галина Бедненко говорит о собственных теориях и методах, она не только делает это в предельно корректных выражениях, но ставит особый акцент на проверку практикой, как единственно возможный критерий истинности. Тут либо "работает", либо "не работает", что очень часто упускают из вида прочие авторы.

Третья часть уместно отличается по стилю от двух первых. Здесь язык становится легче и остроумнее, так как Галина Бедненко переходит к практическим вопросам использования рунической магии; к этому разделу она еще во введении отсылала тех, кому не интересны "разговоры для посвященных". Способы изготовления, хранения и правильной эксплуатации рунного набора, варианты расклада рун для гадания, упражнения для "настройки" на свои руны и развитие интуитивных способностей к их толкованию, различные приемы составления рунных заклинаний, исторические и современные - информация чрезвычайно обширна. К несомненным достоинствам этой части, по нашему мнению, следует отнести то, что в ней отсутствует специфическая атмосфера оккультистских изданий, для которых зачастую характерны ложный пафос, неоправданно серьезное отношение к предмету, назидательно мессианский тон обращения к читателю и написание слова "традиция" с большой буквы. Да, Галина Бедненко говорит о магических практиках, но при этом сохраняет исследовательский подход и значительную дозу самоиронии.

В целом книга "Руническая магия" обладает целым рядом несомненных достоинств. Среди них профессионально корректный подход автора, широкий спектр предоставляемой информации, освещение как теоретических, так и сугубо практических аспектов проблематики. Книга написана простым, но изысканным языком, а способ изложения вполне понятен для начинающих и приятен для более искушенных специалистов. Эту работу можно признать несомненной удачей автора.

Сожаление вызывает лишь маленький формат издания в виде "карманной энциклопедии", так как много интересной и полезной информации, вероятно, осталось за рамками книги.

© Алексей Осипов, 2003